Cреди живописных и графических произведений, функционировавших в отечественном культурном обиходе, было много работ, которые не назовешь грамотными с точки зрения академических правил построения художественной формы. Это искусство и нельзя судить с таких позиций: оно живет по своим законам, у него есть свои вершины, не уступающие достижениям «большого стиля». В научной литературе за ним утвердилось название «примитив». Примитив интересен для нас, живущих в конце XX века, с нескольких точек зрения. От индивидуально-личностного мировосприятия «ученых» мастеров мы обратились к масcовому сознанию, к мировосприятию ординарных людей. Эти работы бесконечно расширяют наши суждения об эпохе, дают представление о множественных, а не о единичных явлениях. В провинциальном искусстве мы сталкиваемся с художниками, которые не только не умеют, но и не смеют навязывать зрителю свою концепцию личности или изображаемого события.
Мастера старательно, терпеливо, внимательно вглядываются в окружающую действительность. Иногда в их голосах звучат отчетливые интонации народного искусства, элементы преувеличения, гротеска, чуткость к характерному, нажим, акцентировка, декоративность, стремление из каждой работы сделать нарядный, красивый предмет, вещь.
Однако есть в примитиве и иное. За мелочной детализацией, за кажущейся пассивностью художника, словно не умеющего отбросить второстепенное, встает система мировидения напрочь отметающая случайное, сиюминутное. В этих произведениях словно трансформируется время. Оно становится медлительным, тянущимся, вязким. Изображение частного эпизода воспринимается здесь не как фиксация момента, но как назидательная история на все времена. Примитив в значительно большей степени, чем «ученое» искусство, говорит о неизменном, вечно сущем, незыблемом... Это и многое другое вы найдете в книге Примитив в России XVIII-XIX век. Иконопись. Живопись. Графика (Не указано)